02.07.2015 в 21:52
Пишет Armentarius:ей богу, один из самых шикарных моментов
1. Тереса достала телефон и набрала Гончего, искренне надеясь, что он не пошлет её в столь поздний час.
Услышав имперский марш снова...Услышав имперский марш снова, задротивший в очередной шутер Гончий подумал, что Рен и здесь умудрился напортачить без его ценных советов. Он быстро кинул мобильник на плечо и прижался к нему ухом, не отрываясь от стрельбы.
- Алёу...?
- За что простить, Гончий? - сходу спросила Тереса, убавляя звук аудиосистемы.
- Чего? - недоуменно ответил он и даже поставил игру на паузу, наспех припоминая, нужно ли его за что-то прощать. - Ты о чем?
- Я нашла записку в своём пистолете, - спокойно ответила Тереса.
Гончий пару секунд помолчал, пытаясь вкурить о чем речь.
- Так, хорошо. Записку в пистолете, - он глянул на часы и на секунду представил что этот диалог ему приснился. Так у него случалось, когда он жил, не обращая внимания на распорядок дня, и спал до ночи. - А я тут при чем? Что-то не так?
- Ну, это твоя записка? Я полагаю тебя надо простить, но не за что, - она продолжала невозмутимо стоять на своём.
- Авв, это так мило - Гончий наигранно умилился, улыбку на губах не скрывал и голос. - Тереса, я рад, что тебе не за что меня прощать, но записку, что бы ты там не нашла, писал не я. Я использую другие методы... Общения с людьми. Оружие в руках держали Я, Санти - блондинка, она была с нами - и Ренди, у тебя еще две попытки.
Гончий хотел пожелать девушке доброй ночи, но подумал, что это, пожалуй, будет грубовато. Так же грубовато, как намекнуть о дедукции в случае если она еще раз припишет авторство записки ему. Так что он.. просто слушал.
- Понятно, что ничего не понятно... - тихо начала она. - Спасибо, что вернул моё сокровище, я тебе очень благодарна...
Повисло молчание, которое значило, что Тереса пытается переварить информацию. Она переварилась быстро: если это писал не её рыжий приятель, то блондинке точно не за чем писать. Босс снова посмотрела на неровный почерк, хмурясь.
- Раз так... не мог бы мне дать номер своего трусливого друга? - наконец выдавила она из себя тихо. - Он так быстро уехал, что я ему даже ничего не успела сказать.
Тереса была уверена, что пожалеет об этих словах. Она уже жалела.
- Нзшт. - коротко ответил Гончий и переложил телефон под другое ухо. Дослушав логический монолог девушки, снайпер неглубоко вздохнул и взял в руку красивую резную зажигалку из черненого серебра - Слушай, Тес...
Момент, в который он еще мог передумать и не говорить, то, что собрался, как раз был сейчас. И Гончий посвятил его тому, чтобы спросить себя: «Зачем я это делаю?»
- Ты меня не спрашивала, конечно... Не знаю, что у вас там случилось, но Рен не плохой парень. И точно не трус, трусы в BOTRS не задерживаются. Может быть, есть другие причины тому, что он так быстро сбежал? Подумай.
И он положил трубку.
2. На вибрацию в руках словно разом отдались все кости и как потревоженное чудовище проснулась боль в груди на том месте, куда сегодня бил незнакомый Святой. Ренди встал, позабыв про ускакавший шлем и вытаскивая наушники по пути. Он ответил незнакомым ему, тихим и хриплым шепотом.
- Теса?- Теса?
Рен прокашлялся в сторону, и уже более привычным тоном добавил.
- Да?
- Представь перед собой книгу, - тихо проговорила Тереса, когда услышала, что ей ответили.
Она ни на что не надеялась...
Ренди молчал, не дыша слушая знакомый голос.
Он повиновался тихой команде и ничего не ответил, лишь кивнул сам себе да прошелся назад-вперед вдоль ночного шоссе.
Она представила свою книгу перед собой: не такую уж старую, но потрёпанную с порванными, местами побуревшими от пятен крови, страницами, погнутыми, мятыми... кое-где ветхими.
- Вырви из неё этот лист... - продолжила она тем же голосом, - и уничтожь: разорви, скомкай... сожги...
- Подожди - осторожно, стараясь не разрушать образ описываемой ей картины, спокойным и ровным тоном ответил Рен - "Этот лист"?
Аллегорию, бастард, несомненно понял, но без лишнего комментария он не знал, о каком именно моменте ведет речь девушка.
- Этот лист, - чуть громче повторила она, делая акцент на первом слове и стараясь сделать всё, что угодно, чтобы не открыть глаза, выронив телефон из рук.
У неё он был измусолен, покрыт потёками и слегка надорван, бумага была испещрена трещинками и неровностями из-за того, что на неё попала влага. Исписанный вдоль и поперёк, всё ещё находящийся на месте. За ним было ещё несколько исписанных, но следующий был похож на предыдущий, разве что более заполненный пропусками.
Рен покачал головой.
Пожалуй единственная страница в этой книге была исписана красивым, каллиграфическим шрифтом. Автор с любовью выводил каждый изящный изгиб каждой буквы упиваясь собственным творением. И автором был Ренольд, и строчки, что он писал вдохновляли его, окрыляли его. И он сам не знал, что может ТАК писать.
Он с легкостью сжег бы все остальное, но не это. И даже не смотря на то, что витиеватые буквы были написаны кровью, эта часть книги была той, которую он по-настоящему хотел сохранить.
- Хорошо... - произнес он, опуская тон до тихого, успокаивающего полушепота. Последний раз он шептал этим тоном слова колыбельной. - Хорошо. Теперь он лишь пепел, правда? - он улыбнулся, произнеся последние слова с легкой, едва заметной усмешкой. Будь он рядом, он бы обнял ее за плечи и взглянул бы в светлые глаза. И может быть она грустно улыбнулась бы ему в ответ.
- Ничего не было, - совсем тихо промолвилаТереса, захлопывая книгу своих воспоминаний. Она не решилась вырвать, не могла, хоть пыталась несколько раз, хоть могла это сделать уже давно... Не получилось и в этот раз. - Sleep sugar, - чуть громче, дрожащим голосом почти пропела она, медленно отнимая телефон от уха и ощущая скатывающиеся по щекам слёзы.
Он вернулся к мотоциклу, снова припал к нему спиной. Рен почувствовал, как от нервного напряжения у него дрожит челюсть и плотно прижал руку ко рту, выпустив телефон. Он закрыл глаза и мысленно повторил последние слова, что услышал. Они обожгли его, словно вспышка боли - удар хлыста. "Она помнит" - пронеслось у него в голове и боль сменилась на... Он так и не понял, на что. Но теперь он был спокоен и, как только его отпустят эти судороги, он поедет домой.
3. Тереса тут же выключила телефон совсем и забрав из машины сумку с ключами, направилась к дому, где её заждались Святые. Но, зато сейчас она не ждала их. Можно было уехать в квартирку бывшего Шаунди, скрыться снова, но она обещала вернуться Пирсу и Эстебану. Утирая слёзы, она это конечно же сделала.
Когда босс вышла из лифта, её тут же оглушило рёвом парней и девушек в фиолетовых одеждах...Когда босс вышла из лифта, её тут же оглушило рёвом парней и девушек в фиолетовых одеждах. Они уже пили, много и выпили много, а оставалось ещё больше, судя по батареям пива и расставленными по столам бутылкам. У неё же пить совсем не было настроения и, ответив подошедшему Пирсу, что ей нужно побыть одной, Тереса направилась к лестнице. Вашингтон даже не стал перечить, по лицу понимая, что с боссом что-то неладно, потрепал её по плечу и сказал, что выпьет за неё.
- Не жадничай, раздели мою порцию с народом! - грустно крикнула она, чтобы было слышно сквозь музыку.
Тогда она обернулась и заметила Эстебана, сидящего там, где он был до их отъезда. Он и правда сдерживал обещание, окружённый девушками и получая их сочувствие, в котором он попросту не нуждался. Если до появления босса он улыбался, то теперь был хмур, улавливая её настроение.
- Как ты? - спросила она, подойдя к лейтенанту.
- Немного лучше, но голова ещё трещит, - Эстебан мягко оттолкнул жмущихся к нему девушек.
- Езжай домой.
- Позже.
- Я всё равно иду спать, если ты со мной хотел поговорить.
Он так и знал, что нужно было ехать с Тесой.
- Всё в порядке? - озабоченно поинтересовался Эстебан.
- Да.
Тереса продемонстрировала свою серебристую "девочку", обитающую нынче в этой кобуре и, склонившись к другу, потрепав его за волосы и пытаясь грустно улыбнуться, поцеловала его в макушку.
чота всё очень своевременно, лол
URL записи1. Тереса достала телефон и набрала Гончего, искренне надеясь, что он не пошлет её в столь поздний час.
Услышав имперский марш снова...Услышав имперский марш снова, задротивший в очередной шутер Гончий подумал, что Рен и здесь умудрился напортачить без его ценных советов. Он быстро кинул мобильник на плечо и прижался к нему ухом, не отрываясь от стрельбы.
- Алёу...?
- За что простить, Гончий? - сходу спросила Тереса, убавляя звук аудиосистемы.
- Чего? - недоуменно ответил он и даже поставил игру на паузу, наспех припоминая, нужно ли его за что-то прощать. - Ты о чем?
- Я нашла записку в своём пистолете, - спокойно ответила Тереса.
Гончий пару секунд помолчал, пытаясь вкурить о чем речь.
- Так, хорошо. Записку в пистолете, - он глянул на часы и на секунду представил что этот диалог ему приснился. Так у него случалось, когда он жил, не обращая внимания на распорядок дня, и спал до ночи. - А я тут при чем? Что-то не так?
- Ну, это твоя записка? Я полагаю тебя надо простить, но не за что, - она продолжала невозмутимо стоять на своём.
- Авв, это так мило - Гончий наигранно умилился, улыбку на губах не скрывал и голос. - Тереса, я рад, что тебе не за что меня прощать, но записку, что бы ты там не нашла, писал не я. Я использую другие методы... Общения с людьми. Оружие в руках держали Я, Санти - блондинка, она была с нами - и Ренди, у тебя еще две попытки.
Гончий хотел пожелать девушке доброй ночи, но подумал, что это, пожалуй, будет грубовато. Так же грубовато, как намекнуть о дедукции в случае если она еще раз припишет авторство записки ему. Так что он.. просто слушал.
- Понятно, что ничего не понятно... - тихо начала она. - Спасибо, что вернул моё сокровище, я тебе очень благодарна...
Повисло молчание, которое значило, что Тереса пытается переварить информацию. Она переварилась быстро: если это писал не её рыжий приятель, то блондинке точно не за чем писать. Босс снова посмотрела на неровный почерк, хмурясь.
- Раз так... не мог бы мне дать номер своего трусливого друга? - наконец выдавила она из себя тихо. - Он так быстро уехал, что я ему даже ничего не успела сказать.
Тереса была уверена, что пожалеет об этих словах. Она уже жалела.
- Нзшт. - коротко ответил Гончий и переложил телефон под другое ухо. Дослушав логический монолог девушки, снайпер неглубоко вздохнул и взял в руку красивую резную зажигалку из черненого серебра - Слушай, Тес...
Момент, в который он еще мог передумать и не говорить, то, что собрался, как раз был сейчас. И Гончий посвятил его тому, чтобы спросить себя: «Зачем я это делаю?»
- Ты меня не спрашивала, конечно... Не знаю, что у вас там случилось, но Рен не плохой парень. И точно не трус, трусы в BOTRS не задерживаются. Может быть, есть другие причины тому, что он так быстро сбежал? Подумай.
И он положил трубку.
2. На вибрацию в руках словно разом отдались все кости и как потревоженное чудовище проснулась боль в груди на том месте, куда сегодня бил незнакомый Святой. Ренди встал, позабыв про ускакавший шлем и вытаскивая наушники по пути. Он ответил незнакомым ему, тихим и хриплым шепотом.
- Теса?- Теса?
Рен прокашлялся в сторону, и уже более привычным тоном добавил.
- Да?
- Представь перед собой книгу, - тихо проговорила Тереса, когда услышала, что ей ответили.
Она ни на что не надеялась...
Ренди молчал, не дыша слушая знакомый голос.
Он повиновался тихой команде и ничего не ответил, лишь кивнул сам себе да прошелся назад-вперед вдоль ночного шоссе.
Она представила свою книгу перед собой: не такую уж старую, но потрёпанную с порванными, местами побуревшими от пятен крови, страницами, погнутыми, мятыми... кое-где ветхими.
- Вырви из неё этот лист... - продолжила она тем же голосом, - и уничтожь: разорви, скомкай... сожги...
- Подожди - осторожно, стараясь не разрушать образ описываемой ей картины, спокойным и ровным тоном ответил Рен - "Этот лист"?
Аллегорию, бастард, несомненно понял, но без лишнего комментария он не знал, о каком именно моменте ведет речь девушка.
- Этот лист, - чуть громче повторила она, делая акцент на первом слове и стараясь сделать всё, что угодно, чтобы не открыть глаза, выронив телефон из рук.
У неё он был измусолен, покрыт потёками и слегка надорван, бумага была испещрена трещинками и неровностями из-за того, что на неё попала влага. Исписанный вдоль и поперёк, всё ещё находящийся на месте. За ним было ещё несколько исписанных, но следующий был похож на предыдущий, разве что более заполненный пропусками.
Рен покачал головой.
Пожалуй единственная страница в этой книге была исписана красивым, каллиграфическим шрифтом. Автор с любовью выводил каждый изящный изгиб каждой буквы упиваясь собственным творением. И автором был Ренольд, и строчки, что он писал вдохновляли его, окрыляли его. И он сам не знал, что может ТАК писать.
Он с легкостью сжег бы все остальное, но не это. И даже не смотря на то, что витиеватые буквы были написаны кровью, эта часть книги была той, которую он по-настоящему хотел сохранить.
- Хорошо... - произнес он, опуская тон до тихого, успокаивающего полушепота. Последний раз он шептал этим тоном слова колыбельной. - Хорошо. Теперь он лишь пепел, правда? - он улыбнулся, произнеся последние слова с легкой, едва заметной усмешкой. Будь он рядом, он бы обнял ее за плечи и взглянул бы в светлые глаза. И может быть она грустно улыбнулась бы ему в ответ.
- Ничего не было, - совсем тихо промолвилаТереса, захлопывая книгу своих воспоминаний. Она не решилась вырвать, не могла, хоть пыталась несколько раз, хоть могла это сделать уже давно... Не получилось и в этот раз. - Sleep sugar, - чуть громче, дрожащим голосом почти пропела она, медленно отнимая телефон от уха и ощущая скатывающиеся по щекам слёзы.
Он вернулся к мотоциклу, снова припал к нему спиной. Рен почувствовал, как от нервного напряжения у него дрожит челюсть и плотно прижал руку ко рту, выпустив телефон. Он закрыл глаза и мысленно повторил последние слова, что услышал. Они обожгли его, словно вспышка боли - удар хлыста. "Она помнит" - пронеслось у него в голове и боль сменилась на... Он так и не понял, на что. Но теперь он был спокоен и, как только его отпустят эти судороги, он поедет домой.
3. Тереса тут же выключила телефон совсем и забрав из машины сумку с ключами, направилась к дому, где её заждались Святые. Но, зато сейчас она не ждала их. Можно было уехать в квартирку бывшего Шаунди, скрыться снова, но она обещала вернуться Пирсу и Эстебану. Утирая слёзы, она это конечно же сделала.
Когда босс вышла из лифта, её тут же оглушило рёвом парней и девушек в фиолетовых одеждах...Когда босс вышла из лифта, её тут же оглушило рёвом парней и девушек в фиолетовых одеждах. Они уже пили, много и выпили много, а оставалось ещё больше, судя по батареям пива и расставленными по столам бутылкам. У неё же пить совсем не было настроения и, ответив подошедшему Пирсу, что ей нужно побыть одной, Тереса направилась к лестнице. Вашингтон даже не стал перечить, по лицу понимая, что с боссом что-то неладно, потрепал её по плечу и сказал, что выпьет за неё.
- Не жадничай, раздели мою порцию с народом! - грустно крикнула она, чтобы было слышно сквозь музыку.
Тогда она обернулась и заметила Эстебана, сидящего там, где он был до их отъезда. Он и правда сдерживал обещание, окружённый девушками и получая их сочувствие, в котором он попросту не нуждался. Если до появления босса он улыбался, то теперь был хмур, улавливая её настроение.
- Как ты? - спросила она, подойдя к лейтенанту.
- Немного лучше, но голова ещё трещит, - Эстебан мягко оттолкнул жмущихся к нему девушек.
- Езжай домой.
- Позже.
- Я всё равно иду спать, если ты со мной хотел поговорить.
Он так и знал, что нужно было ехать с Тесой.
- Всё в порядке? - озабоченно поинтересовался Эстебан.
- Да.
Тереса продемонстрировала свою серебристую "девочку", обитающую нынче в этой кобуре и, склонившись к другу, потрепав его за волосы и пытаясь грустно улыбнуться, поцеловала его в макушку.
чота всё очень своевременно, лол
И арт, right in my feels. Гончий няшка.